Форум » Город » Сладкуша Куши-Няши » Ответить
Сладкуша Куши-Няши
Рубеус: Вы никогда не пройдёте мимо этих деревянных ворот с изображением бублика! Запахи шоколада, кофе, пунша и сдобы схватят вас за нос и приведут в лучшую кондитерскую Алмазного королевства! В сладкуше Куши-Няши есть всё - маковые булочки, засахаренные орешки, прозрачные кристаллики мармелада, дурманящая пахлава, замки из мороженого с леденцовыми окнами, пирожные-цветы, пирожные-бабочки, пирожные-домики и конечно же торты - причудливые, фантастические торты - настоящие произведения искусства! И всё невероятно вкусное, тающее во рту, соблазяющее и ароматное. Сладкое здесь никогда не бывает приторным, никогда не приедается и уж конечно не лежит кирпичом в животе! Заправляет всем замечательный кондитер, и настоящий мастер - Лорд Пирог. Пузатый, с большими золотистыми усами и широченной добродушной улыбкой, он просто отказывается отзываться на какое-либо другое имя! А своих помощников он зовёт пирожками и калачиками. А если кто-то где-то ошибётся, то никогда не ругается, а называет с неделю-две перепечеными да пригорелыми, и хуже этого нет для его учеников. ...Дамы стараются обходить Сладкушу Куши-Няши, потому что быть рядом и не зайти - трудно, зайти и ничего не попробовать - тяжело вдвойне, а уж попробовав - не наесться до отвала и вовсе невозможно! Как тут фигуру сбережёшь? Ведь мы можем устоять против всего, кроме соблазна, не так ли?
Ответов - 16
Нефрит: Из Хижины предсказателя Калаверайт уверено вела Нефрита по улочкам города. Еще издалека он уловил пряный сладкий запах, расходящийся от этого места, когда же они подолши ближе запахи накрыли его волной - ваниль, корица мускатный орех, гвоздика, кардамон, печеное тесто, клубника, малина, ананасы, персик, бананы, слива и еще сотни смешивающихся ароматов, которых с ходу Нефрит не различил. Он мрачно попрощался со своим обонянием на несколько часов - даже эта, несколько сверхчеловеческая, оболочка такой нагрузки не выдержала. "И как она умудряется этому радоватся?" - поразился он счастливой спутнице, заходя внутрь и отыскивая столик. Столиков, на удивление Нефрита было немного, но отыскался свободный в уголке, чему он порадовался - во-первых, в компани с дамой он предпочитал укромные места, а во-вторых, на окнах были наклеены сердечки и видеть ему их не хотелось. Он отодвинул перед Калаверайт стул, сел сам. - И что же тут подают? - громко спросил он, оглядываясь в поисках официанта.
Калаверайт: Из хижины предсказателя Калаверайт даже подпрыгнула от радости при виде сладкого в витрине. Ну, чуть-чуть подпрыгнула, сантиметра на полтора - она же всё-таки придворная дама. Одуряюще пахло ванилином, корицей, и сдобой... Кажется, только что на кухне испеклись ромовые бабы, а может быть, коньячные кексы. Столики ломились от всевозможных вкусностей - тут и колбаска кондитерская, и желе с фруктами, и крем сливочный, и булочки с карамельной помадкой... Глаза разбегались, и Райти даже подумала, что хорошо бы их как-то привязать...ну бантиками что-ли. Золотистыми, в тон сумочке. - Ой, Лорд Нефрит - щёчки девушки разрумянились - Я хочу пирожное с клубникой! А ещё трубочку со сгущёнкой! Сметанник, мороженое с киви и сливками, немного щербета и халвы... Да и... - Райти сама не ожидала от себя подобной наглости, потому как торт был дорогой..нет, баснословно дорогой. - кусочек "Канаанского суфлейного". Официантка терпеливо записала весь этот список, и посмотрела на Нефрита: - А вам, Лорд?
Нефрит: - Я хочу меню и чай с жасмином без сахара, - отозвался он, потом с внутренним сомнением покосился на Райти - еда это вам не шарлатанские приказания, если подадут, придется есть, но решил доигрывать до конца. - А что-нибудь, чтобы меню было нескучно изучать - на усмотрение леди, она, как я вижу, прекрасно здесь оринтируется. Он обаятельно улыбнулся официантке - довольно молодой и не слишком полной, чего моджно было бы ожидать от работницы сего заведения. Та попыталась сделать суровый и работящий вид, но не удержалась и робко улыбнулась в ответ. Нефрит-таки отказался от идеи ковать железо, пока тает - все же он сегодня с Калаверайт, нет разве? - так что он переключился на прелестную спутницу. - Вы так любите сладкое?
Калаверайт: - Вы так любите сладкое? Калаверайт покраснела. Она уже успела осознать, что всё заказанное она просто не поместит в себя, а если и поместит, то с корсетом придётся распрощаться, причём лопнет он прямо здесь. Но отказываться от вкусного? Никогда! Она лучше от всего откусит... - Ну...да. Попробуйте сами! - Райти зачерпнула ложечку жирного крема с принесенного блюда и поднесла ко рту Нефрита, глядя на него восторженными глазами, которым просто нельзя отказать.
Нефрит: - Давайте, - не стал отпиратся Нефрит, послушно открывая рот и позволяя Райти накормить его с ложки. Сам он в это время нежно скользнул пальцами по руке, которую она держала возле его рта и не могла отдернуть и заглянул ей в глаза, чуть улыбаясь и зачаровывая. Это должно было вызвать одно из двух - либо леди смутится и станет сама кушать свой заказ - "Транжира" - мимоходом отметил он, - либо у этого вечера будет весьма приятное продолжение, хоть и не сегодня - до встречи в "Подстаканнике" оставалось немного времени. Официантка деликатно оставила на столике чай и меню, пока они немного отвлеклись. Как и ожидалось. крем был слишком сладким и жирным на вкус Нефрита и, казалось, насмерть залепил горло. Впрочем, оценивая беспристрастно, он был весьма неплох, если не учитывать вкусов самого бога. - Ничего так, - дипломатично отозвался он, подтягивая к себе меню.
Калаверайт: Калаверайт напряжённо всматривалась в лицо Нефрита, затаив дыхание ждала реакции на свой любимый сливочный крем. Ведь любовь к сладкому - это первый повод, чтобы влюбиться. А судя по тому, что сказал Мудрейший Пророк, влюбляться в него было нельзя, совсем нельзя, даже на капельку.... А рука Лорда уже вопиюще неприлично расположилась чуть выше её перчатки и упоительно медленно ласкала кожу. Крупная мужественная рука с длинными сильными пальцами аристократа, смуглая кожа - немного темнее её собственной, слегка выступающие вены... Вот у него-то точно голубая кровь. - Райти неслышно вздохнула. Ей было лет десять, когда, зацепившись слишком пышным для ребёнка платьем за фигурный торшер, она упала и разбила коленку. Её не могли успокоить несколько часов, думали, что маленькая мисс так горько плачет от боли. Калаверайт до сих пор помнила ту едкую злую обиду, то жуткое разочарование: кровь была красной и противной. Это значило, что ей врали. Врали все. И такая умная мама, и старшая сестрёнка, и даже милый папочка. У них не чистая кровь. Кто-то из её предков не был дворянином - он мог быть солдатом, слугой или даже мерзким грязным крестьянином. С тех пор Калаверайт избегала острых предметов, ей не хотелось, чтобы узнали о позоре её семьи. - И глаза у него такие синие... Синие-синие, как небо поздним вечером. Ей очень захотелось обвести пальчиком овал его лица, провести по красивым бархатным бровям, по скулам. - Краси-ивый. Просто ужас какой красивый. Красивый и хороший. Жалко, что несчастный. Неожиданно, подавшись какому-то странному порыву, Калаверайт улыбнулась и прошептала. - Знаете, Вы очень похожи лицом на принца Рубеуса... Только он несносный, надменный, чванливый гордец! А Вы совсем-совсем не такой. Вы настоящий джентльмен! А ещё Вы...добрый. - Райти опустила ресницы. Что же это с ней делалось? Все уроки маменьки позабыла. Ну разве можно говорить мужчине, что он добрый?! Это же почти то же самое, что назвать его дураком. Мужчинам надо говорить какие они сильные, доблестные и великолепные. А доброта... О том, что это такое, Калаверайт имела смутное представление, но почему-то она вспомнила именно это слово. Нет, не потому, что он был очень щедрым и потакал её капризам - все кавалеры перед дамами хорохорятся, что те павлины хвост распускают. Просто Лорд Нефрит казался по-настоящему надёжным. Райти подумала, что тех, кто ему дорог, он сможет защитить - всегда-всегда, обязательно, а ещё он из тех... ну тех, странных, как тот мальчишка, что на её глазах кинулся за щенком в прорубь... Она не знала, как это называется. Не просто смелость. Нет. Смелость - это когда мужчины друг друга мечами рубят на войне. А странные... Наверное, они и есть добрые. И Райти сказала Нефриту, что он добрый. Испугавшись своей дерзости и мысленно проклиная себя за глупость, девушка склонилась к вазочке со сливками, и откусила кусочек от третьего кекса. Мысли носились в голове, словно бисеринки из разорванного браслета.
Нефрит: Калаверайт, кажется, и впрямь послушно зачаровалась. Задумалась о чем-то, завздыхала, потом выдала. «Совершенно очаровательное созданье, - усмехнулся он, слушая ее. – И, кажется, даже забыла правила игры. Нет, такие только при новосозданном дворе Алмаза могли водиться.» - Спасибо за комплимент, - ответил он ей, перехватывая ее руку и легко целуя. – В мрачные минуты моей будущей жизни я буду вспоминать ваши слова. «Несносный, надменный, чванливый гордец? Да принц умеет произвести впечатление!» - восхитился Нефрит, отпуская руку девушки и принимаясь за жасминовый чай. - А вы ешьте, ешьте, - подбодрил он ее, - А то время позднее уже…
Калаверайт: Калаверайт и сама не заметила, как скушала всё, что заказала. Она с опаской повернулась вначале влево, потом вправо...корсет угрожающе затрещал. Девушка попробовала привстать, и ей показалось, что громкий хруст прозвучал на весь зал. Вот тут ей стало по-настоящему страшно. Это же платье при всех может порваться, нет - фигура у неё хорошая, но Нефрит же может подумать, что она доступная, и...и...наброситься на неё! Ужас какой... ...И главный ужас был в том, что Нефрит ей нравился, и может, будь у него немного больше удачи, она бы, она бы...Была совсем не против, чтобы он её поцеловал! Калаверайт испуганно посмотрела на Лорда. - М-мне, кажется пора возвращаться. Вы меня проводите?
Нефрит: Нефрит, попивая чай и довольно - еще бы, никакого сладкого! - щурясь наблюдал за Калаверайт. Девушка явно увлеклась своими мыслями и еда исчезала с тарелок, может, и не слишком быстро, но весьма целенаправленно. Однако всему приходит конец - темп замедлился. Нефрит жестом попросил у официантки счет. И вовремя - едва он успел расплатиться, существенно, кстати, облегчив свои карманы, Райти наконец обнаружила, что все сласти куда-то делись. Неестественно прямо держась, она осторожно опробовала корсет. Со своего место Нефриту отлично было видно и слышно, что корсет в порядке, но девушке так не показалось. На лице мелькнула тень, а потом отразился ужас. " И до чего она успела додуматся за эти пять секунд?" - подивился Нефрит, вставая и подавая девушке руку. - Несомненно, провожу. Только не пешком, а в кэбе, если вы не против. Он вывел ее прочь из этого чуждого ему царства. Улицы города.
Калаверайт: - Несомненно, провожу. Только не пешком, а в кэбе, если вы не против. "Кэб? Кэб. Кэб!!! Значит, платье не лопнет на улице!" - Райти благодарно посмотрела на лорда. Нефрит был самым чутким, самым лучшим из её кавалеров - c ним не нужно было восхищаться этой жестокой охотой и противной глупой рыбалкой, млеть от наспех придуманных подвигов и такого же придуманного медально-породистого происхождения. Можно было просто молчать, кушать вкусный-превкусный торт, улыбаться... Улыбаться и смотреть-смотреть-смотреть на него, такого красивого и хорошего. И он совсем не осуждал её за то, что она, честно сказать, ничего не смыслит в театре, не любит войну и не хочет говорить о погоде... Неожиданно в талое мороженое восторга влился липкий джем страха. - "Но это...не может ли это значить, что он просто хочет остаться со мной наедине?" - Райти нахмурилась, - "Негодяи, они всегда вежливы и галантны, когда хотят что-то неприличное от дамы" - губки сами надулись, а щёчки гневно разрумянились. - "Развратник!" - мысленно припечатала его девушка. - "Может, дать ему веером по пальцам?" - Калаверайт покосилась на красивую кисть - "Ну вот, и как такого бить?" Она почти расстроилась, побледнела, снова покраснела, а потом отправила нехорошие мысли домой к мамочке и покрепче ухватилась за предложенную руку. На улицы города
Время: Третий игровой день. Утро. В теме: никого.
Пейтер: с улиц города Пейтер, обладатель лица (по выражению Акирала), обезображенного интеллектом, сам того не замечая, вызывал сочувствие. - Это он вас ударил? - сурово спросил внушительный охранник. - Я упал, - неубедительно соврал Пейтер, благодарно кося глазом на вытирающую ему подбородок девушку. Минуты через две его выпустили - отмытого, исцеленного и с чистым платком в руках на всякий случай. Нос чувствовал себя вроде как адекватно, хотя Уолтер боялся даже представить, как он теперь выглядит. Кирал, как оказалось, все еще сидел в зале. Голый по пояс. Пейтер, только что переживший наиприятнейшую встречу с холодным компрессом и ужасно предупредительной (особенно для восьми часов утра) девушки-официантки, почувствовал, что уже готов счесть эту ситуацию по-своему забавной и неосознанно заулыбался. - Простите меня, - сказал он, усаживаясь напротив молодого человека и машинально хлопая по карманам в поисках оставленных на улице очков, - я и правда повел себя, как редчайший болван. Он бросил поиски очков, опечаленно взодхнул, кинув косой взгляд на улицу, и, подняв голову, наткнулся на полуодетого Кирала. В голову филологу полезли непрошенные ассоциативные цепочки. - Кхм, - сказал он, подавляя смешок. - Мне, наверное, стоит представиться как следует... В зале вдруг неудержимо запахло карамелью. Где-то в недрах кондитерской хлопнула дверь, и к прилавку засеменил небольшой, но полный юноша лет двадцати c полным кексов подносом. Пейтер проследил за ними взглядом , сглотнув слюну (уж на что он уже десятка два с лишним лет был равнодушен к сладкому), закончил: - ...Меня зовут Уолтер Пейтер, я сотрудник Королевского университета и... - он осекся и вздохнул. Затем печально развел руками: - и - теперь - пожалуй что и все... Кирал, пожалуй, внешне был покрупнее брата, но при этом даже в те моменты, когда он целеустремленно сверлил Пейтера страшным взглядом, он смотрелся немного помладше. - Мы с вами совершенно случайно забрели в чудеснейшее место, - решительно отвлек сам себя от своих же мыслей Уолтер. - Как вы относитесь к сладкому?.. Похоже, Кирал впервые оглядел место, куда он затащил истекающего кровью Пейтера. С витрин на них смотрели торты, облескивающие розовой глазурью кексы и вереницы неописуемых пирожных. Полки леденцов теснились у окон. Прямо напротив Кирала сидел шоколадный заяц и два шоколадных ежа. Пейтер ободряюще улыбнулся молодому человеку и открыл меню.
Кирал: - Простите меня, - внезапно раздалось над ухом, и задремавший было в ожидании еды и одежды Кирал конвульсивно вскинул голову и осоловело заморгал, - я и правда повел себя, как редчайший болван. - Не без того, - мрачно буркнул себе под нос молодой человек и зябко повёл голыми плечами, чувствуя, как по коже носятся необузданные табуны диких мурашек. Желудок настойчиво взывал к совести и требовал причитающегося ему по контракту. - ...Меня зовут Уолтер Пейтер, я сотрудник Королевского университета и... - как ни в чём не бывало тараторил побитый содомит, исходя из чего Кирал сделал вывод об общей невредимости филолога и разочарованно вздохнул, - и - теперь - пожалуй что и все... Кирал уже открыл было рот, чтобы добавить в характеристику подпункт "ориентация", но поймал на себе короткий взгляд Пейтера и с клацанием сомкнул челюсти, не издав ни звука. Ему вдруг пришло в голову проанализировать ситуацию. Справа - здоровый шоколадный заяц и два ежа. Слева - презренный мужеложец, сиречь Пейтер. В центре - голодный и полуголый он, без гроша в отсутствующем кармане. Как не поверни, альтернатива просто восхитительная, - мрачно насупился Кирал, непроизвольно обхватил плечи руками и незаметно отодвинулся немного от Пейтера, сделав таким образом выбор в пользу шоколадного зоопарка. - Как вы относитесь к сладкому?.. - ворковал тем временем окончательно очухавшийся филолог. Кирал отодвинулся ещё чуть-чуть. - Ненавижу, - твёрдо соврал он, чтобы хоть как-то нагрубить. Подумал и добавил: - И в отличие от тебя, я считаю это место совершенно отвратительным. Забегаловка для четырнадцатилетних девчонок. Поставив в фразе точку уничижительным фырканием, Кирал демонстративно отвернулся к окну. И вздрогнул, оказашись нос к носу с огромным зайцем. Заяц смотрел презрительно и с явным отвращением. Кирал ответил ему ещё более презрительным взглядом и крутанулся обратно. Наткнувшись взглядом на Пейтера. Когда самый важный в твоей жизни день начинается незапланированной встречей с любовником твоего брата - это ещё полбеды. Но когда он продолжается в компании любовника твоего брата с одной стороны и шоколадного зверинца с другой... ... ситуация была отчётливо безвыходной.
Пейтер: Для юноши с такой тяжелой рукой Кирал удивительно много ерзал на стуле. - ...в отличие от тебя, я считаю это место совершенно отвратительным. Забегаловка для четырнадцатилетних девчонок. Пейтер перелистнул страницу и подпер подбородок ладонью. Он испытывал сильный когнитивный диссонанс: этот человек положительно был ему знаком, но при этом таковым не являлся. При том, что близнецы были феноменально похожи, стоило приглядеться, и в глаза бросались всяческие поведенческие мелочи. Кирал был немного шире в плечах (хотя на "дикаря и варвара", как его с чувством описывал Ал, не тянул совершенно) и, в отличие от брата, и был - как сказать? - бесхитростно мил. То есть, осекся про себя Пейтер, Ал тоже прелесть - но только тогда, когда он сам этого хотел. Кирал же сейчас прелестью точно быть не жаждал, а скорее даже наоборот. Пейтер сам себе улыбнулся и перелистнул страницу. Господи, даже попытки соврать у этого мальчика были очаровательные. - Вам представляться необязательно, - не удержался от намека чрезвычайно воспитанный Уолтер, - Ал очень много о вас рассказывал. Он развернул меню и придвинул его к полуодетому собеседнику. Тот глянул на листы в кожаном переплете так, будто бы хотел силой мысли отодвинуть их назад, к Пейтеру. Филолог подал знак официантке. Та, в свою очередь, махнула кому-то за стойкой и подлетела к столу, увлекая за собой нагруженную сложенным полотенцем товарку. Полотенце Пейтер перехватил как раз между официанткой и привставшим Киралом. В конце концов, с этим юнцом его связывали почти родственные отношения. В каком-то смысле. - Хорошо, что утро теплое, - вполголоса сказал он, наклоняясь к Киралу и мимоходом касаясь его плеча. Подобных маленьких удовольствий Ал его лишил довольно довно - он-то запросто сек случайные и неслучайные прикосновения. Пейтер выпрямился, накинув полотенце на прямого, как палка, Кирала и повернулся к девушке. - Пожалуй, мы сделаем заказ, - сказал он. У официантки в руках мигом оказались блокнот и ручка. Пейтер сел и снова машинально похлопал по карманам: уж очень без очков было неуютно.
Кирал: совместный пост. Вымытый и сверкающий филолог бросал косые взгляды и блуждающе улыбался. Кирал ёжился и скрипел зубами. Всё это совершенно невыносимо. - Вам представляться необязательно, - снова стрельнул глазами подлец. - Ал очень много о вас рассказывал. - Тебе тоже необязательно, - мгновенно ощерился Кирал, кожей чувствуя издёвку. - Я никогда о тебе не слышал и, надеюсь, никогда больше не услышу. Мерзавец протянул меню - Кирал атоматически отшатнулся и чуть было не сверзился вместе с неустойчивым, почти детским стульчиком. У столика материализовалась официантка с полотенцем. Большим и тёплым. Тёплым и большим. И почему-то оказавшимся в руках у Пейтера. - Хорошо, что утро теплое. Кирал медленно поднял остекленевшие глаза. Посмотрел на плечо, как на вещь, осквернённую зачумлённым. Неторопливо поднял руку. И демонстративным, рассчётливо-оскорбительным жестом смахнул с плеча ощущение прикосновения Пейтера, не отрывая глаз от лица последнего. Дабы тот не сомневался, кому жест предназначен. Пейтер же, скотина, жеста не заметил: он глядел честными гуманитарными глазами на официантку и заказывал жасминовый чай. К последнему он, правда, особой любви не испытывал, но - и это было главное - и Ал тоже, так что один чайник не грозил принести за собой бесконечную вереницу ассоциаций. В рамках борьбы с навязчивыми воспоминаниями о богатых скандалами месяцах, Уолтер заказал два феерических размеров (это, правда, он узнал, только когда лакомство принесли) безе, интригующих флорентинеров и шоколадный торт. Торт назывался "Роттер" и на картинке почему-то был украшен двумя схематичными изображениями креветок, улиткой и курицей. Отягощенного эстетическим чувством Пейтера это смутило, но состав у торта был завлекающе вкусно написан, так что Уолтер махнул рукой на неуместных моллюсков и членистоногих. - Знаете, а вы, наверное, правы, - сказал он, отпустив официантку, - нам стоит перейти на "ты". Тем более, что с Акиралом мы общались достаточно долго, чтобы при вашей внешности для меня это обращение было привычным... Кирал, впервые столкнушийся с теми дебрями, в которые иногда уводил страдающего склонностью к гиперкоррекции Пейтера язык, озадаченно молчал, обрабатывая полученный посыл. За этим делом его настигло фантастическое безе, глянув на которое, Пейтер понял, что слишком легкомыслено отнесся к заказу и определенно переоценил свои силы и необходимое количество чая. А Кирал, наконец, осознал, что его загнали в угол, и со злости отхватил добрую треть ужасающего безе, напрочь забыв о вышеуказанной ненависти к сладкому. - Я - не Акирал, слава всем богам, - гневно пробубнил он сквозь преграждающее путь дикции безе, - и я не не вижу смысла менять обращение - я просто не собираюсь продливать общение с тобмгфгхрмфг... Кирал вдруг понял, что ситуация во рту приближается к критической, поперхнулся и второпях отхлебнул богатырский глоток практически бурлящего чая. В отличие от брата, Кирал мог пить что угодно, лишь бы оно хоть немного отвечало своему названию. Но не при температуре же кипения! Инфернальное безе проскочило в желудок, на мгновение сделав его тугим комком раскалённого жара. - ... Вввввами, - выплюнул наконец Кирал, разгибаясь и ненавидяще глядя в честные карие глаза подслеповатого ублюдка. - Никогда. Ни-за-что. Отчеканив последнюю фразу и сочтя атмосферу в желудке приемлимой, Кирал кивнул в пдтверждение своих слов и с триумфальным видом оккупировал кусок торта с крайне подозрительным названием.
Пейтер: совместный пост Испепеляемый взглядом Пейтер не ответил - только вздохнул и отпил из чашки. С минуту они сидели молча, планомерно изничтожая сладкое и кидая друг на друга косые взгляды. Содомит неожиданно сник и ковырял шоколадный торт с лицом человека, осознавшего тщету и безнадежность жизни. Наконец, выковыряв на свет божий кусочки бананов из прослойки и поглотив половину своего куска, он глянул на Кирала и вздохнул. - Слава всем богам, вы не Акирал, - сказал он, доливая чая в обе чашки. Кирал гневно фыркнул тортом. Он очень не любил, когда его сравнивали с братом. - Что такого не могу сделать с тобой я, чего не мог бы сделать мой... ... и осёкся. Пейтер поперхнулся чаем и содрогнулся в приступе неприличного для степенного литературного критика смеха. Он несколько раз махнул рукой, пытаясь успокоиться и вернуть утраченное душевное равновесие. Кирал вспыхнул и яростно вгрызся в останки безе. Пейтер, глянув на это, уронил голову на руки и секунд двадцать беззвучно ржал. Затем поднял гнусно поблескивающие глаза на молодого человека и начал: - Знаешь, первое, что приходит в голову... - Ннне знаю, - перебил его Кирал, шумно отставляя в сторону блюдце и чашку. - Не знаю и знать не хочу! Пейтер хихкнул. От Кирала можно было прикуривать. - Раз уж речь зашла об этом, - филолог откинулся на спинку стула, и под его взглядом Кирал поплотнее запахнул полотенце и, как мог, ссутулился, - вы с братом неправдоподобно похожи внешне... Кирал не стал дожидаться, пока Уолтер договорит. Он вскочил, вызвав на столе небольшой коллапс и опрокинув стул, и мрачно кинулся к выходу. - Я не против того, чтобы ты оставил сладкое, - сказал ему в спину Пейтер, - но выскакивать на улицу без одежды в такой час я бы не советовал. Кирал замер на середине шага и деревянно повернулся на одной ноге. Затем, не глядя на мерзостного содомита, прошел к столу и сел. Взял десертную ложечку, ковырнул флорентинер и проговорил себе под нос: - Что, вашего брата на улицах много? Пейтер услышал и хихикнул. Кирал вскинул голову и встретился взглядом со светлыми невинными глазами литературоведа. - Да, - сказал он, благодушно созерцая воспылавшего ушами Кирала, - встречаются... Кирал, не сводя с мужеложца глаз, мрачно вгрызся в миндальное сердечко. Девушка, подошедшая вернуть Киралу его рубашку, поспешила сбежать обратно, когда молодой человек вырвал у неё из рук одежду и принялся одеваться со зверским лицом. Пейтер, подперев подбородок ладонью, наблюдал, не меняя выражения. Кирал, поймав на себе его внимательный взгляд, нервно дернул уголком губ и уничтожающе зыркнул. - Ты прелесть, - не выдержал Пейтер, мотая головой. Кирал вздрогнул и, на ходу пытаясь запихать руку мимо рукава, вылетел за дверь. Пейтер пальцем придержал звенящую о край чашки ложечку. Немного помолчал, не стараясь даже сдержать улыбку. - Девушка, - сказал он, щелкнув пальцами свободной руки, - счет, пожалуйста. Кирал - на площадь перед дворцом
полная версия страницы