Форум » Библиотека » Наша ролевая - слитный текст - 4 » Ответить
Наша ролевая - слитный текст - 4
Рубеус: Все изменения - на пользу тексту и характерам))
Ответов - 3
Рубеус: А теперь взглянем на новоиспеченную баронессу Аквамарин и на секретаря Его Величества Итак, у Лючии был в распоряжении целый час... Ну ладно, полчаса, которые следовало как-то убить. Не смотреть же в окно на пролетающих мимо птиц?! В животе чуть слышно, но весомо квакнуло. Капитан Виамаре вспомнила, что сегодня только завтракала, а было это давно и неправда, и сколько того завтрака - яичница с беконом и зеленый горошек, чай и плюшка с изюмом в городском кабачке. - Эх, а времечко-то обеденное самое. Моих оболтусов кок уже покормил, а капитан с голоду помирай? Не порядок... - в коридоре едой, конечно же, и не пахло, к парадному кафтану сумку с едой брать - не по-дворянски, иначе бы пристроилась на подоконнике или где в саду у фонтана. Думай, рыжая, думай... Где тут простой девушке пожрать дадут? Уж всяко не в парадной столовой. Придется ткнуться на кухню. - Только вспомнить, где она находится... - пробормотала себе под нос Лючия и широким звякающим шагом направилась в сторону служебных помещений дворца. Запахи под сводами плавали такие, что желудок бравого капитана Виамаре снова квакнул, уже громче и требовательней. Лючия пару секунд помялась в дверях, но все вокруг были заняты делом, так что в сторону невесть как забредшей на половину слуг дворянки никто не то что головы не повернул, а и глазом не повел. Другой кто на ее месте, может и обиделся бы, но Лючия дворянкой была всего часа так два, а капитаном – не первый год; так что умение заниматься делом, не обращая внимания на кровь, взрывы, предсмертные хрипы, свист стрел и звон стали и прочую ерунду очень даже ценила. А тут подумаешь – мелочь… баронесса на кухню заявилась. От мухи, и той шуму да вреда больше. От баронесс в мясе личинки не заводятся. Так что Лючия спокойно и ловко лавировала между столов, бочек, котлов и вмороженных в лед мясных туш к свободному столу. Она тоже умела предаваться делу целиком, а сейчас дело было очень и очень важное – добыть себе еды. Будь ты баронесса, пиратка или нищая девчонка-сирота – а жрать всегда охота. Жа Вю задумчиво добавлял горошину к морковине, раздумывая, с какого бока что пристроить - если король решит устроить трапезу в честь помолвки перед своим отъездом, Великий Повар просто обязан будет поразить Его Величество своим очередным шедевром! Тут нужно было и смысл вложить, и сохранить первозданную красоту овощей.... Справа лежал "спасительный" листик салата, но Жа Вю пока не гордо не смотрел на него. Презрительно поджав губы, повар ворчал: - Из трех предметов композицию составит каждый, тем более, если один из них - салат! А ты попробуй сделать произведение искусство из моркови и горошины! Тем более, что экземпляры попались ему замечательные: яркая, сочная морковь, нежнейший горошек в хрустящем стручке - твори, не хочу. Но у Жа Вю был, похоже, наступил творческий кризис. Повар поначалу отказывался замечать Лючию, погруженный в какие-то глубокие раздумья о красоте в пище. Вот до чего Лючии дела не было никогда, так это до внешнего вида блюда. Была бы еда не отравленной и не испорченной, а уж что до вкусовых ощущений, и паче того, до внешнего вида… Слыхала капитан Виамаре о великих пиршествах, которые закатывали вольные пираты, когда сходили на берег с трещавшими от золота карманами. Лорелея только, должно быть, знает, сколько денег улетело в море, чтоб умилостивить ее… А трактирщики – о том, каких блюд заказывали себе эти вольные корабельщики. Куда там королям да графам до их фантазии… Так ведь не только слышала… видела даже один раз. И унюхала. Когда в «Драной кошке» посуду мыла подростком, чтоб заработать лишний грош для матери, пока брат ходил «ночной тропой». А вот, поди ж ты – не вспомнит сейчас ни названий, ни запахов… Видно, задумчивость - такая странная штука, которая ходит по умам, будто по остям – от одного к другому… Вот и теперь – к ней пришла, а повара оставила. Повар подлетел к ней, сияя - раз рыжая, как морковка, может, подскажет, что же делать с другими морковками. - Сладенькая, - конечно, сладенькая! Морковка к королевскому столу только сладенькая подается! - вы что-то хотели? - Сладенькая??! – переспросила капитан, - Скорее уж остренькая, это будет ближе к правде. - Лючия выдвинула из-под стола табурет – хороший такой, увесистый, и села на него, старательно удерживаясь от того, чтобы поставить локти на стол. Не шелка жалко – столешницу, выскобленную до невозможной чистоты. - Ж… Кушать очень хочется. - Кушать? - заулыбался повар еще шире, повторяя про себя: остренький, остренький, остренький... но что остренький? Кончик? Так он и так, может и туповат, но не сильно.... - И что же кушать-то изволишь? Отщипнуть тебе, маленькая, кусочек парной телятинки, - затараторил Жа Вю, щедро добавляя в речь свой родной картавый акцент. - Или сыру с хлебом, да пиво? Может, салатику из кальмаров? Тортику клубничного? Чего душа-то просит? На даме было платье и баронский перстень. Нет, ну бароны, конечно, разные бывают, но кормить их все же стоит. Лючия хмыкнула. Вдумалась в прозвучавший список и начала перечислять. - Телятину, хлеб и сыр… Пива не надо, лучше воды или холодного чаю. Салат из кальмаров – обязательно… Хорошая фраза «Чего душа просит?» Чего ж она просит-то… - О душе… о душе, о душе… лососины. И карфагийский салат есть? Пока что нашлась чистая салфетка, которой перед ней какой-то быстрый до невидимости поваренок застелил кусок огромного стола, а так же еще одна салфетка – для платья, третья – для рук, глиняная (слава Лорелее, хоть не фарфоровая – этого бы Лючия не пережила) вместительная тарелка, бокал и кувшин с водой. По столешнице покрутилась, пущенная меткой рукой, низкая корзинка с хлебом и тонко порезанным сыром. Тут уже капитан зевать не стала, перехватила еду и секунды за три соорудила себе бутерброд. Попутно плотоядно глянула в сторону салатного листа перед поваром, но решила дождаться ответа, и если не разносолов, так хоть холодной телятины. Карат бесшумной поступью вошёл на кухню, быстро оглядел знакомое помещение и остановил свой взгляд на спине новоявленной баронессы. Мимо пронеслась парочка молоденьких служанок, одарив появившегося лорда нежными улыбками… А тот и ухом то не повёл. Сегодня разовые развлечения с миловидными барышнями его не особо привлекали. Да что говорить, он едва ли не отмахнулся от них, как от назойливых мух – девочки только обиженно поджали полные губы и предпочли удалиться как можно дальше от проклятого арреата, клятвенно обещая себе никогда больше с ним не связываться… Наивные. Зубы, зачарованные местными магами-медиками от выбивания (полезный плюс службы королевском флоте) уже готовились вонзиться в еду, когда спина ощутила чужое присутствие. Очень тихое чужое присутствие. Такое вот… весомое, что рука сама дернулась к голенищу сапога, где с сопливого возраста жил неразлучный друг – нож. Хороший такой ножик, с острым кончиком и грамотным балансом. Лючия наполовину успела его вытащить, когда присутствие заявило о себе вкрадчивым голосом королевского секретаря. - В первый раз вижу живую баронессу среди кухонной утвари, в самой гуще мельтешащих поварят. – Тунсенг тихо фыркнул – не морящая себя голодом дворянка тоже была в его глазах чем-то новым. Усевшись рядом с капитаном, спиной к столу, он положил рабочую папку к себе на колени и сложил руки на груди. Насмешливый взгляд скользнул по зажатому в руке девушки бутерброду. - Надо сказать, Вы превосходно сюда вписываетесь. Ну и чего тебе от меня надо, борец с коррупцией? Пришел тут мне аппетит портить… А капитан Виамаре очень не любила, когда ей мешали есть и портили аппетит. Правда, не так много в мире было способных на это людей. Потому что вещи никакие, даже свежие или старые трупы на расстоянии вытянутой руки, аппетита капитану Виамаре не портили. Уже давно. Лючия вытянула нож из сапога, невозмутимо подровняла сыр, положила нож на край тарелки медленно-манерным движением (подсмотрела у кого-то из кабинетных офицеров), откусила и прожевала кусок бутерброда, ибо ничего важнее еды для нее сейчас не существовало. Карат расположился рядом, значит, точно по ее душу, а не за каким-то поваром, повадившимся таскать драгоценные приправы или соловьиные языки. Вписываюсь, значит? Ну-ну, не видел ты, как я в "Драной кошке" стаканы мыла… - А разве Вы не знаете, как сильно теряет еда во вкусе и полезности, пока ее несут с кухни до парадных столовых? – спросила девушка, - Странно видеть такое добровольное самоистязание со стороны нашего дворянства. Хотя это вполне закономерно меж тех, кому внешняя форма важнее содержания. Ее милость, баронесса Аквамарин пожала плечами и с аппетитом вгрызлась в бутерброд. Эх, суховато… - Благодарю за комплимент, - вспомнила она о манерах. Тем более, место-то уютное, и вписаться не грех. - Ну что Вы, баронесса, - иронично изогнул угольно-чёрную бровь арреат. – Это не комплимент. Это грубая лесть. – Он оскалился в недоброй улыбке, демонстрируя ровный ряд крепких белоснежных зубов… только парочки острых клыков для полноты картины и не хватало. Лючия его забавляла. Этот нож, демонстративно вытянутый из сапога, то, как она держится, то, как отвечает – всё в ней выдавало человека недюжинной выдержки, чему Карат был весьма рад. Давненько ему не попадались настолько интересные женщины. И пахло от неё приятно – как и любой истинный норманн он любил пряный запах моря, а тем более когда к нему примешивается дух уверенности и решимости… Несомненно Лючия Виамаре была очень занимательным экземпляром. - А разве это не одно и то же? – сделала удивленные глаза капитан и снова вернулась к жалким остаткам бутерброда. Наверное, странное было зрелище – наивно распахнутые в притворном удивлении холодные глаза бывалой пиратки. А зубы она оценила, хорошие зубы… И тоже наверное, заговоренные. Уж очень привлекательно смотрятся. Для ее кулаков. - В Вашем случае, может, и одно. – Как будто и не заметив, холодного взгляда Лючии, любезно ответил Карат. Девушка злилась, он чувствовал это кожей… Но как держится! Сущая бестия! - Простите, мне мою невежливость, баронесса! – Демонстративно всплеснув руками, спохватился лорд. – Позвольте мне должным образом представиться Вам, – бесцеремонный взгляд скользнул по серому камзолу капитана. Казалось, Карат ещё раздумывает, достойна ли она этой высочайшей милости. - Карат Тунсенг Фенрир, лорд Вольфрам к Вашим услугам. – Мужчина склонил голову и замолчал на несколько секунд, давая девушке время переварить сказанное. – Надеюсь, Вы не будете возражать против того, чтобы посвятить мне несколько, несомненно, дорогих Вам, минут? – А если даже и против, это всё равно ничего по сути не изменит. А что, у меня есть выбор? Вот ведь рыба-прилипала, жди когда отвалится… И наверное, весьма доволен собой, что способен всем нервы на кулак мотать? А вот весло тебе… в глотку. А второе туда, куда сначала подумалось… Не твоими холеными пальчиками за мой такелаж хвататься… Он, между прочим, просмоленный. Просоленный. И грязный. Так-то. - Валяйте, - равнодушно пожала плечами капитан Виамаре, будто бы лорд Вольфрам к ней за стол в портовой таверне попросился, - Только не мешайте мне есть. И я даже не возьму с вас денег. Потому что мое время и в самом деле дорого стоит. По кивку Жа Вю поварята быстро снабдили баронессу обедом, не подав, впрочем, второго салата. Карфагийский салат! - вздернул нос повар. - А не много ли она хочет, салат в это время года! Нужно обеда дожидаться, а не по кухням потихоньку кушать, чтобы карфагийским салатом баловаться! Привередливая какая. Не, она не морковка, она горошина.... та тоже вечно ускользнуть норовит, вредная. Жа Вю пристально уставился на свое произведение и извлек терку. Он создаст сады из морковки! А горох зацветет там пышным цветом... повар с остервенением принялся за измельчение несчастного овоща... Переложив рабочую папку на поверхность стола, арреат ловко прокрутился на скамье, оказавшись в том же положении, что и его собеседница. Развернувшись к ней вполоборота, он подпер голову согнутой в локте рукой. - Не дороже моего. – Вскользь произнес он, наблюдая за тем, как перед баронессой выставляют тарелки с заказанными ею блюдами. – Приятного аппетита. На сим, посчитав долг вежливости исполненным, он перешёл к главному: - Скажите, госпожа Виамаре, какого это, в один миг из безродной морячки превратиться в баронессу Аквамарин? – самым будничным, если не сказать безразличным, тоном задал свой первый наводящий вопрос Тунсенг. Ну рой, рой... копай. Может, пару картошин на обед нароешь... - Лючия слизнула с губы капельку соуса и отложила вилку. Внимательно посмотрела на свою руку, потом на вторую, уделила внимание кольцу с голубым камнем, сняла его, надела, хмыкнула и, наконец, обратила взгляд на секретаря. - А что, у меня теперь вырастут рога или хвост? Или жабры с плавниками появятся? Или это от герба зависит? Потому как если от жабр я и не откажусь, то рога, хвост или там третий глаз мне и с приплатой не нужны. - капитан снова взялась за вилку и нож. Не столовый, а тот самый, свой, которым сыр резала. И вернулась к трапезе. Пауза длилась, пока Лючия Виамаре расправлялась с куском телятины и заедала его салатом. - Колечка с камешком и пергамента и приставки к имени не достанет, чтобы Лючия Виамаре превратилась в какое-то неведомое существо. Не человек дается титулу, у титул – человеку. Будь моя воля, я бы запретила потомственное дворянство. Карат прикрыл светло-карие глаза и с чувством расхохотался. Хрипловатый, гортанный смех на время перекрыл весь прочий шум на кухне. - Будь твоя воля, волчица, ты бы вообще с палубы и носа не показывала, а? – Резко поддавшись вперед, почти на ухо прошептал Тунсенг девушке, тут же отдалившись, как ни в чём не бывало. Точно, не показывала бы. А еще кое-кому особо прыткому дала бы по носу... Ну не любила капитан Виамаре, когда какие-то левые мужики оказывались слишком близко от ее лица. Она вообще не любила, когда нарушали ее капитанское личное пространство. И если бы Карат как-там-его Вольфрам не убрал свою физиономию раньше, чем она выпустила нож и сложила кулак, красоваться секретарю синяком. Наверное. Потому что двигался этот странный тип очень даже быстро. Похоже, не только бумажки перекладывать умеет. Учтем. - Лючия Виамаре… Странное имя. Оно настоящее, баронесса? – Зверь внутри плотоядно облизнулся. Что может означать имя его новой знакомой, лорд понял уже давно, а теперь жаждал узнать, насколько это имя ей соответствует. Что-то было в этой морячке такое… цепляющее. И Карат уже пообещал себе после разборки в канцелярии заняться ею вплотную. Стоит навести кое-какие справки… А вообще было б ещё лучше поближе познакомиться с какой-нибудь её личной безделушкой. Многие люди даже не догадываются, сколько всего можно узнать о человеке, всего лишь завладев его хоть какое-то, самое малое время пребывающей у него вещичке. Ну вот, теперь он к моему имени прицепился... Девушка с чувством вонзила нож в последний кусок телятины, отхватила одним движением ломтик, наколола на кончик ножа и так вот, с особым пиратским шиком, съела. - Другого имени у меня нет. А если и было, то я его не знаю, - Лючия равнодушно пожала плечами и потянулась за вилкой. Салат есть с ножа было неудобно. Карат с любопытством наблюдал за тем, как девушка с наслаждением вкушает кусочек телятины с самого острия ножа… Когда ещё ему удастся увидеть столь вызывающе-необычную дворянку? Он тихо хмыкнул и, откинув с лица лезшие в глаза волосы, продолжил свои расспросы: - Ну а как Вы нашли нашу канцелярию? Что скажете об обслуживших Вас людей? Каждое сказанное Лючией слово тренированная память запоминала с точностью до интонаций. Потом он ещё вспомнит обо всех аспектах их разговора, обдумает каждую брошенную морячкой реплику. И он обязательно узнает о ней больше. Ну, вот мы и добрались до сути дела! Года не прошло... Значит, все-таки канцелярия. И хотя покрывать чинушу-жадину капитан Виамаре вовсе не собиралась, но признаваться в том, что давала взятку, а уж тем более, что взятка была в два раза больше, чем обычная "смазка" - тем более не входило в ее планы. - Люди, как люди, - фраза вышла малость скомканной из-за поедания салата. Лючия не погрешила бы против истины, если бы сказала, что лорд Вольфрам интересует ее куда меньше еды. Беспокоит - да. Интригует - немного. Но не интересует. - Я не великий спец по канцеляриям. Разве что по таможенным... Но если вас так интересует мое неискушенное мнение, извольте. - капитан отложила вилку, тем более, что тарелка была уже абсолютно чистой, разве что потеки соуса капитан подбирать не стала. - Люди у Вас там вежливые, приятные... А вот скамейки в приемной жестковатые. Особенно, когда приходится ждать подолгу. - Что ж, баронесса, благодарю за Вашу неоценимую помощь. – Лукаво ответил Карат, поднимаясь из-за стола. – Я вижу, Вы закончили Вашу трапезу? Позволите мне Вас проводить? – Лорд учтиво склонил голову и подал даме руку. И что-то ему подсказывало, что руку «дама» примет только в случае Армагеддона… и то не факт. А девочка то что-то не договаривает. – Безошибочные инстинкты зверя никогда его не подводили. Чувствовалась в её голосе некая фальшь… Но это только подтверждает его догадки. Арреат был доволен. Лючия нарочито долго вытирала руки и нож, салфеткой, затем так же демонстративно быстро сунула клинок обратно за голенище сапога. И поднялась, игнорируя руку вельможи. Ей куда больше был интересен повар. - Любезный Жа Вю, огромное спасибо за обед, вы меня просто от голодной смерти спасли! - Лючия задорно тряхнула челкой в сторону повара, а потом двинулась к выходу, коротко бросив в сторону Карата: - Нам в разные стороны. Отстанет или не отстанет? Вести такой "хвостик" к Сапфиру не хотелось, тайные дела есть тайные дела, а время поджимало. Карат, с улыбкой наблюдающий за слишком суетливыми, по его мнению, действиями рыжей морячки, только притворно вздохнул. - Обижаете, госпожа Виамаре. Разве я заслужил? – если в голосе ещё можно было с трудом различить нотки обиды, то в холодном взгляде и прочно обосновавшейся на его губах язвительной усмешке ничего этого не было и в помине. Карат подхватил со стола папку и твёрдой походкой направился вслед за девушкой к выходу из кухни. - Будьте уверены, нам с Вами в одну сторону, баронесса. – По крайней мере, теперь. - И... Будьте великодушны, не лишайте меня лишней возможности хоть ненадолго продлить нашу занимательную беседу. – Ну а о том, чтобы продлить и наше знакомство я даже спрашивать не буду. Лючие Виамаре теперь уже будет совсем не просто отделаться от вездесущего и от того весьма опасного секретаря Его Величества. Тунсенг слов на ветер не бросал. - Ну да, вас, пожалуй, обидишь! – усмехнулась девушка, стуча каблуками сапог по гладкому камню коридора. Карат не отставал. "Вот мерзавец, якорь ему на шею, за корму на корм акулам, веслом под ребра, реем по башке! Беседу? Так та беседа на допрос похожа куда больше. Только не на ту напал, голубчик… Мне на твои желтые глазки «тьфу», и растереть, не таких видала, и ничего, живу, верчу штурвал, так что убери лыбу с рожи, пока я не проверила на твоих зубах наличие заклинаний. " Хороший монолог. Главное, мысленный. Но молчать капитан Виамаре не собиралась. - А мне великодушия вместе с перстнем и грамотой не выдали. Видно, оно полагается только дворянам не ниже маркиза или графа. И беседовать мне с вами некогда, а тему вы выбрали прескучнейшую для меня. Может, Вам, сударь, как человеку канцелярскому, и интересно пообсуждать внутренние дворцовые дела, но мне интереснее чинить прохудившуюся сеть, чем болтать с вами. От секретаря следовало как можно скорее избавиться. Во-первых, Лючия вовсе не желала делать достоянием гласности факт данной ею взятки, ее громадный размер и то, что капитан Виамаре не сочла нужным жаловаться блюстителям закона, а согласилась уладить дело «пожертвованием». А во-вторых, ее точно не погладят по голове, если она приведет «хвост» к принцу Сапфиру, даже если это будет личный секретарь его венценосного брата. Кажется, молодые уходят.... Ах, любовь, любовь... - засиял повар, выкладывая художественными цветочками и пучками травы мелко натертую поперченную морковку. Она уже пустила сок и подозрительно напоминала привычную корейскую. Вот и секретарь Его Величества нашел себе женщину по душе... Все вслед за королем жениться думают. Любовь... - повар уже едва ли не летал по кухне. - Приходите еще, голубки, - проворковал вслед Жа Вю. - Особенно Вы, моя остренькая морковка! Блюдо было почти готово... Карат сделал вид, что не расслышал её слов и продолжал всё с тем же упрямым упорством следовать вслед за капитаном. Ну-ну, волчица.– Странно, но Тунсенгу нравилось называть Лючию именно так… Хотя, если подумать, это было совершенно безосновательно. Мало ли, как там её в детстве обозвали, разве это повод в некотором роде приравнивать морячку к себе?.. Вот только зверю это попробуй, объясни! Доводы рассудка ему были не то, что непонятны, но даже чужды. Он только продолжал громко урчать в своё удовольствие да, принюхиваясь, запоминать запах новоявленной баронессы Аквамарин. - Правильно, не тебе меня обижать. Мала ещё. Только клыки свои и пообломаешь. Сын Фенрира снисходительно усмехнулся. А тявкать то уже вон как приноровилась! В карих глазах даже проскользнуло нечто, похожее на отеческую гордость – будто он сам её этому научил. Только что ж ты тогда мордашку свою рыжую в стены дворца сунула, коли ни в чём, кроме моря, интереса не имеешь? Вот и ещё один вопрос появился, на который предстояло найти ответ. Скучать лорду Вольфраму в ближайшее время точно не придётся. В конце концов, он не понаслышке знает, что значит сменить раскачивающуюся средь белых волн палубу на всегда такую устойчивую землю. И причина должна быть довольно веской… Если, конечно, Лючия Виамаре не просто притворяется истинной морячкой, а таковой на самом деле и является. Но вслух он произнёс совсем другое. - Не слишком ли Вы ко мне предубеждены, баронесса? – сравнявшись с девушкой, миролюбиво проговорил Карат. – Простите, коли мои вопросы заставили Вас заскучать. Может, дадите мне второй шанс? Я готов уступить даме инициативу ведения разговора... Поверьте, дворцовые дела не единственная мне интересная вещь, – глаза его при последней фразе как-то недобро блеснули. - Бросьте, Вольфрам, - решительно рубанула рукой капитан, - Была бы я предубеждена против Вас, так и разговаривать бы не стала. Я – не светская львица, чтобы лишнюю секунду тратить на людей, которые мне противны. - Это что, комплимент? – Хохотнул Тунсенг. – Значит для меня ещё не всё потеряно? – он хитро прищурился, со вкусом щёлкая языком. - Просто констатация факта. Комплименты говорить я не умею, льстить - тоже не приучена. К тому же мне от тебя ничего не нужно, чтобы я стала вдруг врать. Но что с ним теперь делать? Хотя… парень он интересный. Непростой, похож скорее на пирата или бандита, чем на дворянина. Хотя сколько она дворян видела? Мало. Зато пиратов – много. Улыбочка и взгляд у этого секретаря самые, что ни на есть пиратские. - Ладно, будет вам второй шанс. А Вы сами-то откуда взялись? Не похожи вы на человека, привыкшего к канцелярской работе. Лючия тем временем резко остановилась и развернулась к лорду лицом, любезно предоставляя ему возможность заглянуть в янтарно-карие глаза… И почему этот взгляд кажется ему смутно знакомым?.. - Не похож? – Кривая усмешка исказила его губы. Вопрос его происхождения был последним из списка тех, что он был готов обсуждать с кем бы то ни было, а тем более с юными барышнями… Но разве Лючию можно было к таким причислить? – Вы правы. Я тоже в некотором роде предпочитаю ясеневые аски каменным булыжникам под ногами, – он сделал паузу, раздумывая стоит ли говорить больше?.. И всё-таки. – Я с севера Арреата. - Значит, север Арреата... Известные края. Потомственные моряки, рождались на корабле и на корабле же умирали... - И как, приходилось топтать ясень на воде? - поинтересовалась капитан, - Или только издали видел? Ну, если он в море и не ходил, то уж точно не сидел всю жизнь за документами. Осанка не та. С пером наверняка обращаться умеет. Только не с тем, которым по бумаге водят. - Хочешь проверить? – качнул головой Карат, от чего тёмные волосы густой тенью легли на глаза. Он, конечно, давно не ходил под парусами, но разве это что-то меняет? Любовь к морю у него в крови, от неё не убежишь, даже если очень захочется. Так же как мастерство не пропьёшь… Вот только до этого вопроса баронессы, он не чувствовал такой необузданной тоски по морскому бризу. Сомнения Лючии его покоробили. Лорд отвернулся от девушки и сделал несколько резких шагов вперёд. - И откуда ж ты такая взялась, знаток Арреата? – Враз переходя на ты, через плечо бросил Тунсенг. - Туда редко заходят чужие корабли. Потому как к обледенелому острову не каждый моряк подойти сумеет. - Зато арреатцев хватает и на юге. Знала я кое-кого с севера, у меня в команде трое арреатцев служат в палубной команде. Будет свободное время, может, и я до вас дойду. Только сейчас мне некогда. Лючия быстро нагнала Карата, пошла рядом. Он, конечно, волчара еще тот... Но кто из нас беззубый? А по сравнению со многими карфагийцами - так и вовсе, образчик благородства. Как говорил незабвенный Учитель, всегда есть, куда хуже. - Вот оно что... - задумчиво протянул Карат, оборачиваясь к собеседнице. Ну коли под твоим командованием арреаты ходят, капитан из тебя должен быть хоть куда. - А проверить можно, - капитан Виамаре откинула с лица челку, - Если сухопутным дворянам угодно устраивать скачки, почему бы нам не устроить гонку под парусом? Когда-нибудь. Может быть... - слева заблестели натертыми ручками двери кабинета Сафпира. - Мне пора. Прощаться или нет? Кривить душой не хотелось, а для себя самой Лючия еще не решила, рада ли такому странному знакомству. - Почту зачесть, баронесса. - Учтиво склонил голову Тунсенг и, проследив за взглядом Лючии, коротко кивнул: - Всего хорошего. К Сапфиру без особой надобности да ещё в компании рыжей пиратки заходить не хотелось... Лорд вообще с братьями короля общался куда меньше, чем с ним самим. И менять эту привычку он не считал необходимым. Теперь можно было заняться поручением Алмаза. Тем более он и так уже узнал о ней достаточно... да и сказал много больше, чем собирался. - И вам... - Лючия, не таясь, смотрела в спину уходящему секретарю, пока он не скрылся в дверях канцелярии. Пошел дальше носом землю рыть, взяточников ловить... Ну что ж, каждому свое. Жалко было не чинушу, а заплаченных денег, вернее, драгоценностей, которые, что греха таить, и самой Лючии приглянулись. Одно ожерелье, золотое, с подвесками из редкого, красного с блестками янтаря, ей особенно понравилось. К нему еще были серьги, браслет и кольцо. Но одно ожерелье старый ювелир оценил во столько, что Лючия решилась расстаться с ним. Ожерелье покрыло больше двух третей суммы ее взятки. Ладно, к демонам. Даром досталось, пробыло недолго, волной и дорога. Капитан решительно тряхнула головой, отчего прическа стала больше напоминать о ветре и своенравных пальцах, чем о гребне и лентах, поправила перевязь и манжеты и пару раз стукнула кулаком в дверь, выждала некоторое время, и вошла в кабинет Сапфира
Рубеус: Оставим же лорда Вольфрама на пути в Канцелярию, и познакомим Вас с новым в нашем повествовании персонажем – адъютантом Его Высочества принца Сапфира – Родонитом. Вот тут стоит упомянуть, что Сапфир по давней дружбе называет Родонита Орликом и Шпатиком, а тот зовёт принца Васильком и Яхонтом. Часы, переливаясь, предательски выдавали время, полдень минул так давно, что Совет либо кончился, либо существенно приблизился к концу. Поразмыслив, Орлик решил, что стоит увидится с Васильком, разузнать что там с щ
Рубеус: Тем временем, Карат Тунсенг, лорд Вольфрам, направился в канцелярию Неслышно распахнулась тяжёлая дубовая дверь, впуская в приёмную канцелярии пока единственного и бессменного секретаря Его Величества Алмаза, лорда Вольфрама. Строгий, бесстрастный взгляд светло-карих глаз скользнул по скудному интерьеру неприветливо обустроенной комнаты и остановился на попытавшемся спрятаться за своим столом клерке. - Го-го-господин Фе-фе-фенрир. – Тщётно пытаясь побороть страх, залебезил перед ним канцелярский писарь. – М-м-мы сего-го-годня в-вас н-н-не ждали… П-п-позвольте доложить о Вашем визите? - Нет, не позволю. – Безапелляционно заявил Карат, в два шага оказавшись у двери в главный кабинет канцелярии, и решительно распахнул её. Он едва сдерживался, чтобы не поморщиться от омерзения – запах пота, страха и жадности молотом ударил в нос и только тонкий аромат морской соли ещё позволял Тунсенгу держать себя в руках. Воспоминания о рыжей пиратке даже заставили его губы изогнуться в некоем подобии слабой улыбки… Правда дружелюбия она его лицу вряд ли добавила. …Он не удержался бы в своем кресле и минуты, если бы не умел быстро принимать решения. Один взгляд на рабочий стол, два коротких движения рукой, и первый знак очень делового и важного письма выведен на бумаге. Дверь распахнулась с громким стуком, таким редким для канцелярии – здесь соблюдали тишину. Чиновник поднял глаза от «важного» документа и неторопливо, как честный и никуда не спешащий человек, отложил в сторону перо. - Лорд Вольфрам… Какому срочному делу я обязан чести вас видеть? Думай, думай… Какого черта сюда принесло секретаря его Величества? Кто-то из низших проворовался? Или… Не смотреть, не смотреть на руку! - Прошу, садитесь… - он указал на кресло для посетителей. Удостоив служащего лишь мимолётным поверхностным взглядом, в котором без труда читалась крайняя степень презрения, Карат вошёл в кабинет, быстро огляделся и машинально подошёл к окну, выглядывая наружу. Открывавшийся его взору пейзаж был столько же сер и неприветлив, сколь и сама канцелярия вместе с её упивающимися своей призрачной властью работниками. Сцепив за спиной руки с зажатой в них папкой, арреат прошёлся взад-вперёд по заставленному тяжёлыми шкафами кабинету и, наконец, остановился у предложенного ему кресла. Зоркий взгляд цербера скользнул по заваленному кучей бесполезных документов письменному столу, задержался на клочке бумаги с аккуратно нацарапанным чёрными, ещё не успевшими толком просохнуть чернилами первым символом и вернулся к остававшемуся внешне спокойным лицу чиновника. - Видимо, я отвлёк Вас от дел государственной важности? – Намеренно холодно-учтивым тоном произнёс Тунсенг, мягко опускаясь на единственное в этом кабинете кресло. – Что ж, прошу меня извинить. Спешу Вас уверить, я не отниму у Вас много времени. – Положив папку поверх прочего хлама на поверхность стола, Карат сложил руки на груди и прежде, чем продолжить, одарил сидящего напротив мужчину долгим, испытывающим взглядом. - До короля дошли слухи о некоем превышении полномочий работников нашей доблестной канцелярии. – Положив ногу на ногу, наконец, лениво проговорил Фенрир. - Я поспешил уверить Его Величество, что это, по всей видимости, какое-то глупое недоразумение, и вместе с Вашей помощью я хотел бы сделать все возможное, чтобы как можно скорее его разрешить. Чиновник слушал лорда Вольфрама, вежливо, но без излишнего подобострастия кивая головой. - В канцелярии служат живые люди, мой лорд, - со смирением философа заметил чиновник, - Содержат ли слухи какие-то конкретные имена? Кого из подданных и чем обидели служащие канцелярии? Поверьте, я наиболее заинтересован в том, чтобы репутация канцелярии, а значит, и репутация короля, не пострадала, а дела наши приносили пользу подданным королевства. В том числе и нам, служителям пера и закона. Должны же мы получать удовлетворение от сделанной работы? А жалование... сколько того жалования? - Вы же понимаете, я не могу разбрасываться именами направо и налево, когда всё это лишь недоразумение. – Чуть подумав, вкрадчиво ответил Карат. – Однако я буду с Вами предельно откровенен… Мне бы совсем не хотелось набирать в штат канцелярии новых, наверняка непроверенных людей. Это было бы чудовищной ошибкой с моей стороны, ОСОБЕННО если все те обвинения действительно только глупые слухи. Так что, надеюсь, мы найдём с Вами общий язык? Тунсенг смотрел прямо перед собой, его взгляд едва ли выражал что-то большее, нежели твёрдое чувство явного превосходства. Он был предельно спокоен и полностью уверен в своём успехе. И не таких видели, и не таких раскалывали… Арреат, положив обе руки на мягкие подлокотники, непринужденно откинулся на высокую спинку кресла и задумался. Вернее, сделал вид. На самом деле, всё было куда хуже… Для чиновника. Сначала он чувствовал лишь тепло. Её тепло. Затем видение стало приобретать более материальную форму… … - Тогда так и быть, выпьем! - Все, ваша милость. - Я не забуду. ... - Земли? … - Ваш гербовый перстень, баронесса. ... - Сначала бумаги. - Прошу вас, леди баронесса, прошу вас. Выпьем за ваше блестящее будущее. Будущее леди Аквамарин.. ... Прошло всего-то каких-то полминуты. Чиновник в это время, похоже, напряженно размышлял. А Карат успел промотать в подсознании и назубок запомнить каждое услышанное слово, каждую увиденную деталь… - Однако, занимательный у Вас перстень. – Словно невзначай произнёс он. – Это чей-то подарок в знак благодарности?.. Или, может, Ваше собственное приобретение?.. Перстень! Проклятый топаз! Может, надо было его снять?.. Нет, осталась бы полоса, и она привлекала бы внимания куда больше, чем просто кольцо. Что сказать, что сказать? Наследство - глупость, проверят... Купил - спросят, на какие деньги. А скажу-ка я правду... - Подарок, лорд Вольфрам. От женщины, - он посмотрел на секретаря самым честным, хотя и чуть смущенным взглядом. Правда, долго не выдержал и глаза отвел. Желтые огни в глазницах Карата заставляли чувствовать страх. - Так что именно Вы хотели бы узнать? Я в свое управление принимаю людей проверенных, профессиональных. - Ну что ж… - Карат, резко выпрямившись в кресле, нетерпеливо пробарабанил пальцами по подлокотникам и задумчиво сузил карие глаза. – Я хочу ознакомиться с бумагами по дарению госпоже Лючии Виамаре баронского титула, а так же со всеми сопутствующими им документами. - Он раздраженно дёрнул плечом и небрежным движением убрал за ухо выпавшую прядь иссиня-черных волос. – И будьте любезны, разрешите поближе рассмотреть Ваш перстень? Тунсенг хищно улыбнулся уголками стиснутых губ и выжидающе посмотрел на сидящего напротив чиновника. Повисла напряженная пауза. И дураку было бы ясно – лорд Вольфрам отказа не примет. Об этом можно было даже не мечтать. - Бумаги... Они уже в архиве, так что... - чиновник коснулся кристалла переговорной связи, - Принесите документы баронессы Аквамарин, Жовер... Срочно. Неужели эта рыжая решила получить свои драгоценности обратно? Нет, вряд ли. Скорее, кто-то из своих продался... или... Перстень! Кто-то из соседнего управления... Они всегда нам завидовали, двурушники... Напряженная работа мысли на в меру подобострастной улыбке не отразилась. - Прошу... - кольцо с толстого пальца шло туго. Оно хоть и было мужским, но явно рассчитывалось на более стройную руку, - Вас. Все-таки, хоть и с трудом, перстень с пальца слез .Видимо, потому что альтернативой была потеря перстня ВМЕСТЕ с пальцем. Клерк робко поскребся в дверь, с поклоном передал папку и тубус с документами и так же с поклоном удалился. - А вот и бумаги! - взбодрился канцелярист, вынимая исписанные быстрым уверенным почерком листы, - Прошение на покупку... Магические копии наградных грамот... титул был приобретен по высочайшему позволению. - Благодарю. – Скупо поблагодарил Карат, принимая в руки протягиваемые чиновником акты. Опытный взгляд быстро скользил по бумагам, вылавливая только самые важные, ключевые моменты. Государственные нормативы, необходимые обоснования, подписи, печати… Ну, по крайней мере, в плане документов всё было по высшему классу. Да, с этой стороны к ним и не подкопаешься, и если бы секретарем Алмаза не был бы лорд Вольфрам, возможно, канцелярской крысе удалось бы избежать ненужной огласки своего взяточничества. - Если позволите, я их на время конфискую, чтобы предоставить для отчёта Его Величеству. – Стопочка исписанных каллиграфическим почерком листков перекочевали в серебристую папку, основательно её пополнив. Теперь осталось дело за малым… Между тонких пальцев Тунсенга легко завертелся тяжёлый топазовый перстень. - О, как интересно… - Холодно усмехнувшись, задумчиво произнес Карат. – Что ж, может, вы мне покажете и остальные «подарки»? Скажем… янтарное ожерелье… или бриллиантовые серьги?.. Жёлтые глаза торжествующе блеснули. - К-к... Кхм! - Чиновник довольно ловко перевел заикание в кашель, даже налил в чашу из кувшина воды и выпил, - Конечно, вы можете взять документы на проверку. Янтарное ожерелье? Серьги?! Откуда он про них знает?!! Даже я, я не знал, что там были бриллианты! Но признаваться сразу чиновник не собирался. Это могла быть наводка кого-то из трусливых или подлых коллег, а мог быть и просто "выстрел на удачу" - Прошу прощения, лорд Вольфрам, - неуверенно-угодливо улыбнулся он, - Правильно ли я вас расслышал? Вы изволили говорить о каких-то "других подарках"? Но я не настолько богат, чтобы дарить кому-то бриллиантовые серьги. Возможно, моя дочь и получит янтарное ожерелье на свадьбу, если удастся скопить нужную сумму... Прежде чем ответить Карат долго втягивал ноздрями воздух, несколько минут его горящие глаза пристально вглядывались в лицо сидящего напротив человека. Для Тунсенга всё уже давно было решено. Для чиновника, видно, нет… Значит пришло время объяснить попонятнее. Он резко вскочил с кресла и, тяжело хлопнув ладонью по столешнице, угрожающе навис над всё ещё пытающемся увильнуть от настигшей его кары мужчины. - Похоже, Вы меня не поняли. – Подчёркнуто холодно произнёс Вольфрам. – Что ж, в таком случае я буду вынужден прибегнуть к более жёстким мерам. – Он сделал паузу, чувствуя, как усиливается нависшее между ними напряжение. – Я не спрашивал про Вашу дочь. Мой вопрос звучал более чем ясно. Топазовое кольцо, - он медленно поднял руку, демонстрируя зажатый меж изящных пальцев тяжелый перстень, - янтарное ожерелье, ожерелье из жемчуга с нефритом, бриллиантовые серьги и кольцо к ним… словом, всё то, что Вы изволили принять у госпожи Виамаре. Я хочу это видеть. И если Вы ещё дорожите своим местом, то должны будете воздержаться от пустых возражений. А иначе… - Карат, убрав руки за спину, нарочито медленно выпрямился и надменно оскалился, обнажив при этом едва наметившиеся белые клыки. – Вас с позором вышвырнут из дворца, не дав даже малейшей надежды наняться на любую… повторяю, ЛЮБУЮ, хоть самую захудалую работу где-нибудь на дальних окраинах нашей страны. Это было невозможно! Он знал... ВСЕ! Даже про янтарное ожерелье, которое чиновник не показывал НИКОМУ! Откуда?! Как?! Это было не важно. Следовало принять решение, и срочно. - У меня... нет всего, что вы перечислили, лорд, - тонуть, так тащить за собой всех. Тем более, что серег и бриллиантового кольца у него действительно больше не было. - Прошу... - мужчина с видимым трудом поднялся из-за стола. Не потому что был слишком толст, нет, просто ноги отказывались повиноваться и сердце что-то покалывало. Из сейфа появилась шкатулка, из которой Чиновник извлек названные лордом Вольфрамом жемчужное ожерелье с нефритом и второе ожерелье - янтарное на золоте, невероятно искусной работы и несомненно, древнее и ценное куда больше, чем составляющие его камни. - Вот, лорд, это все, чем я располагаю. Что же до... бриллиантов, то я не могу сказать точно, где они. Возможно... возможно, мой лорд, что кто-то... Может, даже сама госпожа Виамаре, потеряла кольцо и серьги в кабинете у господина Хранителя Печати. Может, отвяжется? Старый Вэй - рыба куда более жирная, чем я. И скряга порядочный, хватило бы с него и серег, так еще и в кольцо вцепился! Дело, наконец, сдвинулось с мёртвой точки. Холодный, безучастный взгляд из-под полуприкрытых ресниц. Карат лениво наблюдал за запинающимся и оступающимся от овладевшего им страха мужчиной. Арреат даже кожей чувствовал охватившее канцеляриста смятение. Зверь внутри довольно облизнулся, и по спине вдоль позвоночника пробежала волна тёплых, приятных мурашек. Вот она – добыча! Тонкие, но сильные пальцы аристократа дотрагиваются до роскошного янтаря золотого ожерелья… Было интересно, как такое великолепие могло оказаться у новоиспеченной баронессы, но Тунсенг себя сдерживал – сейчас не время. Позже. - Что ж, я рад, что мы таки достигли взаимопонимания. – Обычным, официально-вежливым тоном произнёс «ревизор», аккуратно складывая ожерелья в резную шкатулку. Та же участь постигла и топазовый перстень. – Возможно, если Вы, конечно, больше не будете глупить, Вам ещё удастся какое-то время продержаться на своём посту. – Напоследок, отстегнув от пояса небольшой кошель, он отсчитал несколько монет и, лучезарно улыбнувшись, аккуратно положил их горочкой на стол. – Здесь ровно столько, сколько по закону должна была заплатить госпожа Виамаре для получения дворянского титула. – На этом, посчитав разговор исчерпанным, Карат в одну руку взял серебристую папку, второй подхватил драгоценную шкатулку и, чуть ли не присвистывая на ходу, направился к выходу. - Всего хорошего. Теперь очередь за Хранителем Печати.
полная версия страницы